«А с молоко́м вкусне́й…»

А с молоко́м вкусне́й. Ну́-ка дава́й, дава́й, я дак все люблю́ с молоко́м. Бери́те конфе́тки в рот, бери́те пече́ньки. Бери́те и с э́тим, не зна́ю шо. Вот э́ти конфе́тки хоро́шие. Пе́йте.

Я в дере́вне век сво́й прожила́. Здесь родила́сь, здесь и вы́шла за́муж и все, и в колхо́зе рабо́тала всю жизнь. В шко́лу ходи́ла, учи́лась, была́ заве́дувшись аппара́тным отделе́нием, порабо́тала там, где́-то год, хорошо́ всё отрабо́тала. Тут из тюрьмы́ у нас в дере́вне ря́дом , мужчи́на пришёл из тюрьмы́, а же́ншина рабо́тала. На́до рабо́ту, а не́ту. Но меня́ сказа́ли – тебя́, ну, у меня́ была́ де́вичья фами́лия – Яки́мова, перево́дим в Ру́кино. Вот я не пошла́. Вот не пошла́, а в колхо́зе сра́зу, э́то ну в колхо́з меня́, рабо́тать в колхо́зе. Пото́м приезжа́л дире́ктор, у нас маслоде́льная была́. Я не пошла́, ста́ло уж мне за шестна́дцать годо́в, семна́дцать–восемна́дцать, ну, ря́дом с ребя́тами маслоде́лкой бу́дут зва́ть, ну маслоде́лкой. Если я бу́ду рабо́тать, молоко́ принима́ть, ста́ну маслоде́лкой. Ну и всё, и в лес брёвна ката́ть, в ре́ку рули́ть, труба́ть, тоска́ть и жечь и всё. Война́ ста́ла. На оборо́нные, Гори́цы, там на оборо́нные бы́ли пять ме́сяцов. Отту́да в ма́сле, опя́ть в колхо́зе се́ять, боро́нить, наво́з вози́ть и пото́м о́сенью жа́ли, убира́ли с э́тим с зерно́м. Мешки́ на́до госуда́рству сдава́ть, всё мешка́ми. Госуда́рству вози́ли и се́но, и э́то, и хлеб, и все в войну́ дак. А пото́м опя́ть зимо́й на Перегорю́но посла́ли дрова́ руби́ть для детдо́ма. Нас дво́е с де́вкой с одно́й ешо́.Та ешо́ моло́же меня́ же. Го́споди, вот таки́е це́лые-то, здоро́вые-то спи́лим, на́до двухметро́вые тоска́ть. Одна́-то на плеча́х, друга́я-то е́ле вста́нёт. Стои́м, кача́емся. А ешо́ мо́лоды-то бы́ли, расхохо́чемся да падём. Я щас вспо́мнить всю жизнь то́лько в тяжёлой рабо́те. И рабо́тала, дак и тепе́рь и е́ли хожу́. А ешо́ хозя́йство дак вы́шло дак – пя́теро дете́й. Вста́ла, всех на́до, четы́ре па́рня, одна́ де́вка. Вот так. Пото́м все уе́хали. Овдове́ла ра́но. Муж у́мер, он уча́стник войны́, пришёл инвали́д с войны́ и ра́но по́мер дак. Одна́ держа́ла коро́ву, ове́ц, телёнка, и э́то все одна́, и во́ду тоска́ть вон под го́рки – всё одна́, везде́ одна́ дак. Тепе́рь до чё доби́лася вся, что хо́дить не могу́. Тако́е де́ло.

Ну ребя́та, рости́ла я, строга́ была́. Ма́леньких рабо́тать посыла́ли с семи́ годо́в коне́й выгоня́ть, бужу́, кото́рый поста́рше дак, а пото́м подросли́ все на лошадя́х, и оте́ц люби́л у них и паха́ть и все , пото́м трактори́стом стал. Так и оне́ все на коня́х робо́тали. Пока́ из шко́лы приду́т, снаря́д им даю́, коро́в гони́ть за де́сять кило́метров, то теля́т да э́то. А тепе́рь говоря́т: «Ма́ма, спаси́бо, нас научи́ла робо́тать, без робо́ты не мо́жем». И вот и до сих пор, все на пе́нсии и до сих пор робо́тают и живу́т норма́льно. Во́семь вну́ков, во́семь про́внуков. Мно́го, ну в Украи́не дво́ё, те ре́дко здесь. У меня́ про́сто, ко мне все иду́т. Хо́дят все к нам, все к нам иду́т так.