«Оди́н де́душка у меня́ уха́живал за рысака́ми за э́тими…»

Оди́н де́душка у меня́ уха́живал за рысака́ми за э́тими, а второ́й де́душка был дире́ктор шко́лы в Неровицах <удар.?>, вот э́та Марии́нская систе́ма. Там у нас шлюз был, краси́вый был шлюз, вот четвёртый шлюз есть – там де́душка и робо́тал в э́тих Неровицах <удар.?>. Робо́тал дире́ктором шко́лы, шко́ла там была́ четы́ре кла́сса. А в Си́зьме там то́же бы́ла, ту́да уже́ да́льше, но на́ши туда́ ма́ло. На́ши бо́льше е́здили учи́ться в Кири́ллов, там десятиле́тка была́. Там у меня́ и ма́ма, и её сестра́ родна́я.

Ма́ма-то у меня́ давно́ умерла́, а сестра́ её, Валенти́на, преподава́ла францу́зский в Ленингра́де. Она́ ещё и щас жива́, е́й во́семьдесят пя́тый гот. Ещё ма́мины два бра́та бы́ли офице́ры: оди́н подполко́вник, а друго́й полко́вник, оди́н конча́л лётную акаде́мию в Ри́ге, а друго́й в Златоу́сте был замполи́том. Ра́ньше-то бы́ли замполи́ты. Тепе́рь уже́ все у́мерли, вот то́лько тётушка оста́лась жива́, Валенти́на.

Всё давно́ вспомина́ю: носи́ли плю́шевые пальту́шки, плю́шевые бы́ли таки́е, из плю́ша ши́ты, как ку́ртки щас. По-мо́ему, плю́шевые пальту́шки и называ́лись плюшо́вки. О́чень бы́ли мо́дные, и кто в них ходи́л, пря́мо счита́лись, что богачи́. А так в дере́вне в основно́м носи́ли ва́ленки. Сапоги́ ши́ли и са́ми. У меня́ па́па пря́мо сам шил сапо́ги ко́жаные, вот ове́ц забива́л и из ове́ц ко́жу выде́лвали, и вот ши́л сапоги́. И оче́нь краси́вые шил сапоги́, таки́е краси́вые сапоги́ – пляса́ть так бы́ло в них хорошо́, так стуча́ли! Ту́фель-то чо бы́ло ма́ло, если у кого́ поя́вятся ту́фли, дак э́то бы́ло собы́тие. То́ко ту́фли привози́ли отку́да-то с городо́в, а так вот все в сапога́х и ходи́ли, а ла́пти дак у нас ре́дко носи́ли. Кое-кто́ де́лал и ла́пти, так это о́чень хорошо́, удо́бно ходи́ть, но́ги здоро́вые всегда́. Берёза здоро́вье даёт: так, если голова́ у кого́ боли́т – носи́ берёзовый о́бруч.