«Каки́е-то пра́здники бы́ли…»

Каки́е-то пра́здники бы́ли. А так всё своё-то, намелём зорна́ вся́ко, намелём, пироги́ напечём – и так-то всё. Топе́рича всё покупа́ем. Всё, что ку́пим, то и на стола́х, не зна́ю, что ищо и поло́жить. А тогда́ ведь мно́го не накладёшь, яи́чницу сва́рят, да я́шня са́дим, да пшени́ца са́дим, да зерна́ наме́лят, то вот тебе́ и всё.

Са́лник – э́то как ка́ша, в блю́до ста́вили, называ́ется са́лник, молоко́м завернётся. Болши́е пироги́, дак э́то на сва́дьбу пекли́ то́лко, с ри́сом, да э́то где́-то доста́нут ри́су, да с ри́сом пекли́ на сва́дбу или с я́годами пекли́ на сва́дбу, таки́е неболши́е пироги́. А это па́лцами защи́пывали – дак это рогу́лки таки́е неболши́е таки́е, рогу́лки треуго́лные. Ра́нше я́шневы пироги́ пекли́, дак горо́ховы пекли́, да горо́ховы пекли́ бо́лше на со́чнах: растворя́т э́ту горо́хову муку́, со́чен-то насы́пут, да на со́цен и поло́жат вот, и защи́пывали круго́м пиро́г-то – вот что бы́ло, а сейча́с дак нет.

Не зна́ю, кто как мог. Кто мо́жет, дак твори́ли, а кто мо́жет – купи́т, дак у кого́ де́нги каки́е бы́ли дак. Ра́нше ведь корьё бо́лше дра́ли, ведь не́где бы́ло копе́йки зарабо́тат. Корьё дра́ли, в лес ходи́ли, корьё дра́ли, да на сибе́ таска́ли, да коне́й-то не́ было, дак на сибе́ таска́ли, а натаска́ешь, сдашь, дак чо́-нить ку́пишь сибе́. Мы и жи́ли, да что говори́т-то. Неохо́та э́то и вспомина́т-то. Я ак не по́мню ничо́, всё уж прошло́, всё дак.

У меня́ га́за нет, я бою́ся га́за, не́которые лю́ди ест, а так – то́пят все. Вот пли́тка есть электри́ческая, дак на пли́тке друго́й раз и гото́вишь, а та́к-то не́ту га́зу. В города́х есть, к до́чке в го́род съе́зжу, дак и то в го́роде оне́ там гото́вят у плиты́, а я дак не подхожу́, говорю́: «Я не бу́ду, не бу́ду включа́т и не дотро́нуся, у меня́ ест пе́чка, дак я и знаю́ свое́». Ру́сская пе́чка да столбя́нка ест, то́лко её зимо́й то́пят, чтобы не хо́лодно: ру́сскую исто́пишь, а пото́м э́ту истоплю́.

Всё так вот – как видётся, так всё и идёт. Одне́ живу́т, други́е нарожа́ются, э́ти вы́ростут, э́ти ста́рые умира́ют, вот так всё  жизь идёт, мы вот так вот посиди́м, поговори́м, вот ви́дишь, как заведёны. Почто́ э́дак. Бы́ло бы так: годо́в до восеми́дисят жит, восемьдеся́т годо́в, всё, то́чка, бо́лше э́тот рабо́тат не бу́дут, а жит мо́жно бы. А нет ведь, всё равно́ на́да лю́дям умира́т. Почто́ э́то так сде́лано. Здоро́вым дак охо́та пожи́ть ищо́, порабо́тат всё, в огоро́де, и всё на́да де́лат, а как не мо́жешь, дак я сейча́с не де́лаю ничаго́, в го́роде всё дочь, а я не могу́ – давле́ниё болшо́ё. Муж и де́лает всё. Он у меня́ э́то сам-то жи́л в Мончего́рске, он са́м-то отсю́да, он мончего́рский, ему́ не так доста́лося, как нам.

В дере́вне всё на́до бы́ло де́лат, встанёшь у́тром в шес часо́в и ля́жишь поди́ в оди́ннадцат али в двена́дцат. Всё де́лали, всё рабо́та. Топе́р до́жили, что все моло́денкии э́ти – наро́д – нихто́ коро́в не до́ржит, все отказа́лись от коро́в, у кого́ и ста́рые бы́ли, и то все отказа́лись. А ра́нше ра́зве ведь… у-у-у! Это коро́ва пе́рвая жизнь была́, без коро́вы э́то плоха́я жизь, а гли́-ко бы́ло ра́нше – не коснёшь: нако́сишь вот оха́пку, посу́шишь пока́, серпо́м жа́ли э́то зирно́-то, да навытря́сываешь, понисёшь, и то тебя́ обира́ли, чтобы не было э́то нигде́ травы́-то, на оди́н всё колхо́з бы́ло. Сибе́-то ма́ло. Бы́ло вот: де́сят стого́в нако́сишь в колхо́з – стог тибе́, де́вят в колхо́з, а тибе́ деся́тую, вот как жи́ли-то. А топе́рича молоды́е всё э́кие, рабо́тать никто́ не хо́чет ак ра́нше.

Ра́зве э́так жи́ли. Э́дак. Стару́ха вот с па́лочкой бы́ло идёт, погляди́шь, пошла́ лён рват: па́лочку воткнёт, порвёт, да опя́т с па́лочкой передви́нется. Тепе́рь все зазна́лися, топе́р чо, чо тепе́р, топе́р у всех копе́йка. Ра́нше не́ было копе́йки, да́к всю жизь о́тдали, ху́до жи́ли.

У нас семья́ была́ болша́я дак… ско́лько… че́тверо робя́т у ма́мы бы́ло дак, а па́па ра́но у́мер, в го́лод, в го́лод у́мер па́па, в голо́дный год. Дак жи́ли ху́до. Ничо́ хоро́шего. Оде́жду са́ми тка́ли, но я пре́жки дак ма́ло пря́ла, я э́то… как э́то говори́тся… хоро́шего я не пря́живала, худо́го дак пря́живала. Ма́ма заставля́ла всё из отре́пья, а лёну она́ не дава́ла, лён сама́ пря́ла, дак и наде́лала полотна́-то тако́го.