«Пи́уо вари́ли, како́е-то непья́ное…»

Пи́уо вари́ли, како́е-то непья́ное, не то что сейча́с. Корча́ги – пиуны́е горшки́. Э́то пиуно́й горшо́к большо́й, по-на́шему, по-настоя́шему. Они́ вся́кие быуа́ют: и вот таки́е, и на де́сять ли́тров, и на ли́тру.

Я в культу́ре прорабо́тала со́рок лет. Рабо́тала – ло́маный клуб на горе́, клуб во́на. Я в петьдеся́т четвёртом году́ сюда́ прие́хала. Три го́да учи́лась в Кири́ллоуе. Бы́ло не культпросветучи́лише, а культпросветшко́ла. Среднеспециа́льное образоуа́ние.

Прие́хала к разби́тому коры́ту. Оди́н дом пусто́й стои́т: стёкла все вы́биты, всё – вот в тако́й дом и появи́лась, пришло́сь вот так вот жить, да всё начина́ть. Люде́й-то бы́ло, молодёжи-то ско́лько. Я с Феропо́нтово ро́дом. Ну, не с самого́ Феропо́нтово, а ря́дышком дере́вня, а тепе́рь здесь живу́, пятьдеся́т два го́да бу́эт в а́вгусте.

Че́тверо дете́й, все заму́жние и жена́тые. Одна́ до́чка в Кири́ллоуе, друга́я в Ферапо́нтове, сын на се́вере. Пе́рвой с на́ми, разведён, пьёт, обижаёт – вот кака́я жи́знь, зва́ньё алкого́лик. Вну́чка е́сть, то́же в Череповце́, не зна́ю, где и у́чится. Ра́ды бы прие́хать, да у них не́ту возмо́жности. То оди́н выходно́й, то вообще́ не́ту выходно́го. У одно́й есть и коро́ушка, да и телёночек, да, зна́ете, и семьи́ на́до пригото́вить, на́а сти́рка всё.

Я с тридца́ть пя́того. Хозя́ин с двена́дцати лет рабо́тать на́чал. То́лько э́то не коренно́й дом. Ён у горе́ жил. Вон там дом был на го́рке, где медпу́нкт, дом у их сгоре́у, пото́м ма́ленький до́мик, вон в той дере́уне. Как-то тут, там жи́ли с ма́терью, а вот э́тот-то ме́стный. Здесь был колхо́з ра́ньше, колхо́зы бы́ли не объединёны, ну, по отде́льности дере́уня и колхо́з. Дере́уни-то больши́е, наро́ду-то мно́го бы́ло. Ну дак вот, здесь была́ конто́ра. Вот он пришёл с а́рмии, дак ему ́и про́дали, то́лько вот э́то одно́ ме́сто, не было ни за́да, ни двора́, ни сара́я – ничего́. Жить бы́ло о́чень тру́дно.

Ми́ленькие, учи́лась, в Кири́ллоу-то ходи́ли ак два́дцать кило́метров пешко́м. Э́то вот в понеде́льник вста́нём у́тром ра́но, нас три деви́цы бы́ло, да мать вот тако́й карава́й испечёт хле́ба, не буха́нку, а хле́ба, да отцо́вские ва́ленки ди́кие зимо́й. Вот в э́тих ва́ленках, да э́тот карава́й хле́ба в тка́ном мешке́, а э́ти кни́жечки носи́ла дак в платке́. Да и платко́в-то не́ было, это уже́ тре́тий ку́рс конча́ла, дак то́лько на́чали появля́ться каки́е-то шта́пели да си́тцы. Да стипе́ндию йешо́ получа́ла, хорошо́ учи́лась дак. Забы́ла, ско́лько стипе́ндия была́, ка́жется, семи́десяти рубле́й, ну и де́ньги тогда́ не такие́ ведь бы́ли.

Так жила́ тогда́ у тёти, тётя родна́я в Кири́ллоуе. У неё дете́й бы́ло се́меро и во́сьмеро, но кто где жи́ли и рабо́тали. Дак во́т у тёти жила́, ни са́хару, ничего́ не́ было. Ста́ршей до́чери са́хар дава́ли вот у таки́х малю́сеньких кусо́чках, дак и мне́-то даду́т. А э́тот кара́й-то принесу́, дак вот и ре́жём э́тим ски́почками. Вот как на́до бы́ло жить и учи́ться. А тепе́рь то́лько бы жить, да здоро́вья не́ту.

В лесу́ я́годы расту́т. Гри́б, он большо́й, а наверху́ э́та шля́пка-та, дак э́ти грибы́ су́шат.  Я не хожу́ в лес. В тот год вообшэ́ ма́ло бы́ло, а в э́тот год дак я не зна́ю, каки́е приме́ты, то вообшэ́ говоря́т, что и я́год, ка́жется, не бу́дет. Пра́вда ли, нет ли. Брусни́ка, чарни́ка, клю́ква – всё не здесь, всё на́да е́хать далеко́. У него́ мотоци́кл йесть не о́чень хоро́ший, дак вот гоня́ет за два́дцать пять кило́метров. На́да знать места́, боло́та всё.

В го́роде уча́сток йесть, вон та́ма у о́зера – немно́го карто́шка. Жуки́ дауно́ появи́лись, топе́рь на́да собира́ть ходи́ть. В э́тот год вообшэ́, говоря́т, о́чень мно́го и ра́но, наве́рно, они́ не у́мерли про́шлой о́сенью.

Петро́у день ско́ро бу́дет, пятна́дцатого ию́ля. У нас тут како́й-то год пра́здник дере́уни был, хозя́ин в больни́це был, дак я не ходи́ла.

Пироги́ пеку́ и́зредка, с ры́бой совсе́м ре́дко. Магази́н к нам с това́ром хо́дит раз в неде́лю, та́к-то наберём, дак всего́ ́хвата́ет, а хлеб-то чё́рствый-то. Хлеб в ре́дких слу́чаях пеку́. Хлеб пекли́, дак твори́ли с ве́чера, и на́да, чтобы он был ка́к-то покисле́е или как ли. Вот Наде́жда ча́сто пекёт. У́тром на́да заме́шивать-то его́, соли́ть на́до, а пото́м в фо́рму на́до выкла́дывать. Заме́шивали в ведре́ эмалиро́ванном.

Расска́зывай знако́мщик, как познако́мились. Он из а́рмии пришёл, а меня́ вы́звали в делега́ты, да́ли ло́шадь дря́хлую, я на ло́шади пое́хала в Кири́ллоу. Кой-ка́к дое́хала до Ферапо́нтова, ма́ма мене́ принесла́ овса́, да э́ту лоша́дку мы покорми́ли, да я е́ле дое́хала вот до э́той… новостро́йка. Я е́ду на э́той лоша́дке, а он навстре́чу мне. В о́бшэм, в ма́е познако́милась, а в сентябре́ вы́шла. Вот кака́ у нас гуля́нка была́. Сва́деб не было в ту по́ру. Сва́дьбы никако́й не было, никаки́х пья́нок, гуля́нок – ничо́. Вы́шла в сентябре́, пе́рвого охло́ста родила́ в а́вгусте.

В клу́бе-то рабо́тала, наро́ду-то… Скаме́йки, ни сту́ликов никаки́х, ничо́ не было, в три ряда́ сиде́ла молодёжь, ла́мпы бы́ли да горе́лки.