«Те́сто замеша́ешь, пото́м фо́рмы э́ти бы́ли…»

Те́сто замеша́ешь, пото́м фо́рмы э́ти бы́ли, хлеб в кото́рых пеку́т, тогды́ кладёшь, там хлеб испецёшь. Квашни́ таки́е бы́ли, посу́да квашня́ называ́лась деревя́нна. Ржана́ мука́. На́да, чтобы рожь была́, вот хлеб и пекли́. Перо́г и пецём из бе́лой муки́, ра́ньше пшени́ца была́, дак из пшени́цы пекли́ пирожки́, вку́сные бы́ли, хоро́шие. Муку́ са́ми де́лали, на жернова́х моло́ли на больши́х-то. До́ма жернова́ были́ большу́щие, вот муку́ и изме́лешь на э́то. А тепе́рь казённую берём муку́ дак, казённым мешо́чком возьмём да испецём. Хлеб дак на воде́ пекли́, ски́пку хлеба отрежёшь, чтобы хлеб-то хоро́ший был, и размо́чишь.

На карто́шке лю́ди пекли́, карто́шки потолку́т, карто́шки начи́стят да и потолку́т. На карто́шке хлеб хоро́ший был, ма́гкой. Пшени́цы бы́ло наме́лёшь, дак вкусные пироги́ бо́льно, не как вот бе́лой сейча́с. Вкус ото пшени́цы-то дава́л хоро́ший. А сейча́с бе́лой испецёшь, накладёшь, и вку́су никако́го не́ту, как пшени́чной хлеб был. Ца́сто пеку́. Раствори́шь на молоке́ либо на простоква́ше, пирожки́ бы́ли оце́нь вку́сные, ма́тушки.

Собира́лись на девя́то ма́я, да́к там всё престаре́лые стару́шки сидя́т, дак угоще́ние де́лают, да гармо́шка йесть, да и попля́шём. Винца́ поста́вят, це́лую буты́лку. Охо́та с наро́дом-то сходи́ть посиди́ть. Кому́ малова́то винца́-то, дак на буты́лку ски́нёшься, да вот по сто́льку глотнёшь.

Никаки́х трав не собираём, для скоти́ны собира́ю кислянку <удар.?>, да зверобо́й, да подоро́жник.

По леса́м ходи́ли, в лесу́ рабо́тали, пи́лами пили́ли, дровя́нками. На спла́ву ходи́ли, нас везде́ гоне́ли, нам никако́го спо́кою не было.

Одёжи никако́й не́ было дак. На гуля́нку на́а идти́, а пла́тьишко како́-нибудь си́тцо. Си́тцо-то ра́ньше был, да ку́пит не на что бы́ло, де́ног-то не бы́ло у ма́ток, не дава́ли де́ног-то. Дак вот како́-нибудь пла́тьишко си́тцо оде́нёшь, да и подёшь на гуля́ноцку, охо́та сходи́ть-то. Мо́лодость-то у все́х одина́ка была́.

Я в лесу́ рабо́тала, дак зарабо́тала де́нег полторы́ тя́сяци, дак тётка у меня́ в Ленингра́де жила́, дак она мене́ и ту́фли купи́ла, и коштю́м сши́ла, вся́ких и ко́фтоцек напосыла́ла, и пла́тья да́же два шерстяны́ бы́ли. Я одева́лась о́цень хорошо́, мене́ тётка всё напосыла́ла. Ма́мина сестра́ была́. Я почти́ из ба́рошней всех форси́стее была́, ни у кого не́ было, а у меня́ ищё два пла́тья шерстяны́е бы́ли, и костю́м, и вся́кие ко́фтоцки, ту́фельки. Бы́ло пойду́, дак красота́.

С му́жом-то на гуля́ньё познако́мились, и пришёл сва́том. Пришёл, дак с ма́мкой поховори́л: «Отда́й до́цку за меня́ в за́муж», да и всё. А я и согласи́лась. А любви́ никако́й не было, дак ху́до прожи́ли пото́м.