«Поло́жишь сноп коло́сьями в одно́ ме́сто…»

Поло́жишь сноп коло́сьями в одно́ ме́сто, завя́жешь его́, а пото́м уже́ ста́вят сно́пы в сусло́н. Вро́де рожь по де́вять, а пшени́цу и ячме́нь ста́вят ба́бки по пять с э́того и вот э́того, да наве́сят шля́пку. Сусло́н оди́н высо́кий ста́вят, а ба́бки — э́ти поме́ньше. Рожь росла́ высо́кая, и они́ высо́кие, а э́ти ба́бочки поме́ньше. Их поста́вят, и всë рука́ми, а свя́зывали их э́тими колоски́, заво́ш роста́неш и не колоски́, а вы́ше э́то ме́сто и завя́жешь. Они́ подсо́хнут, а пото́м, если пого́да хоро́шая, то и в гумно́. Двор стои́т тако́й большо́й, а ещë есть пристро́йка там, где суши́ли э́ти сно́пы, ови́ны называ́лись. Туда́ поло́жат на колоски́ на таки́е, а пото́м рука́ми. Молоти́ло называ́лось ботожко́м дли́нным, привя́зывалось ещë на тако́й дли́нной, в рука́х верте́ли и по верши́нкам, и по зëрнам. Э́то всë моло́тят, кладу́т скоти́не, а зерно́ э́то пото́м просе́ивают на маши́нах. Засыпа́ют в ковш, и оно́ отде́лается. Си́та бы́ли, решета́. Если совсе́м зëрнышко очи́стит, то оно разва́лится. Овëс со шку́рками (э́то когда ме́лют их на жо́рнове) вы́селки называ́ется.

Черни́ка расте́т, клю́ква, голуби́ка. Далеко́ ходи́ть на́до, за не́сколько киломе́тров, за о́зеро, за оди́ннадцать киломе́тров. Поэ́тому е́здили на ло́шади за клю́квой, а так по́ле перейдëшь, ста́йка отгоро́жена, еë обойдëшь, где скат, и по по́лю. Поля́ называ́лись че́ши, где ра́ньше коси́ли, а да́льше огоро́ды бы́ли. Огоро́ды де́лали так: втыка́ли по два ко́лышка и городи́ли уже же́рдью. Огоро́д был где прямо́й, а где так на поко́с по два ко́лышка свя́зывали ви́цей, чтобы положи́ть жëрдочку, и всë называ́лось коса́к. Ходи́ли все́й дере́вней к косаку́ ремо́нтить, огоро́д собира́ли сеноко́с отгора́живать от па́стбища. Все ходи́ли, вся дере́вня.